«И в третий день брак бысть в Кане Галилейстей, читал отец Паисий, и бе

Мати Иисусова ту. Зван же бысть Иисус и ученицы его на брак».<…>

«…И не доставшу вину, глагола Мати Иисусова к нему: вина не  имут»…

слышалось Алеше.

 — Ах да, я тут пропустил, а не хотел пропускать, я это место люблю: Это

Кана Галилейская, первое чудо… Ах, это чудо, ах, это милое чудо! Не  горе,

а радость людскую посетил Христос,  в  первый  раз  сотворяя  чудо,  радости

людской помог…»

 Вчера и сегодня сестры Марфо-Марьинской обители читали Евангелие по новопреставленному о. Виктору Богданову, старшему и старейшему священнику обители, служившему в ней чуть ли не со дня  ее второго открытия в начале 90-х. Когда о. Виктора привезли Покровский собор, и я продолжил чтение Евангелия у гроба, мне досталось начать  с чуда в Кане Галилейской. Я сразу вспомнил главу из «Братьев Карамазовых», в которой Алеша слушает чтение у гроба старца Зосимы. Очень утешительная глава!

Смерть о. Виктора и без того казалась мне милостию Божией к нему, а тут еще и Кана Галилейская!

Отец Виктор довольно давно болел неизлечимой тяжелой болезнью. Ему делали операцию, он перенес много курсов химиотерапии, стал слепнуть, многое забывал, с трудом служил. Он был в храме за день до кончины на всенощной. Мы немного поговорили о его болезни. Я думал, что ему еще долго придется страдать. Но Господь сократил дни  мучений и принял его к Себе.

О. Виктор служил в обители при трех начальницах. Очень деятельных, но очень разных. При смене начальницы устанавливались, как водится новые порядки, и отец Виктор безропотно подчинялся всем новым решениям. Служил иногда неделями один; исповедовал сестер, прихожан; крестил; каждую неделю в ожоговом  центре причащал больных; встречал высоких гостей. Он застал постриг последней начальницы обители в мантию и успел поздравить ее.

Я познакомился с ним еще до принятия нами священства. Мы вместе ходили в церковный, «подпольный» певческий кружок. Отца Виктора нельзя было не любить за простоту, за искренность, за смирение, за всегдашнюю веселость его милого лица.

Вечная тебе память, дорогой собрат и сослужитель!