У меня лично все прекрасно, но общаясь с молодыми многодетными мамами я часто выслушиваю такие вопросы о семье, что понимаешь в ужасе: люди с трудом тянут свою семью и немногие ощущают радость от такой жизни (особенно это относится к папам). Воздержания в христианской семье больше, как мне кажется, чем в монашестве: одно дело не общаться с женщиной всю жизнь, живя в монастыре, другое дело, не иметь права общаться со своей любимой женой под постные дни и в дни, когда не благословляется венчание браков(в некоторых семьях необходимость воздержания может быть связана с нездоровьем, например, было несколько кесаревых и  нельзя рожать). Болезненную тему контрацепции обсуждают «по углам» довольно активно. Не знаю, подходят ли все эти люди со всоими вопросами к батюшкам, но иногда мне кажется, что нет.

 Про «поддержку от мужчины и семейные радости» тем более молчу, об этом красноречиво вопиют участившиеся случаи разводов в православных многодетных семьях. Многие жены почти не видят своих мужей, потому что они все время на работе. И странно на этом фоне сталкиваться с такими радужными представлениями о семейной жизни у «незамужних сестер милосердия».

 Но вот в письме, опубликованном Вами, все-таки содержится верная мысль-ответ, которую автор, похоже, сам не осознает. Эта мысль все чаще посещает меня в моей семейной жизни, и я была рада найти подтверждение ей в Словах отца Паисия Святогорца. Говоря о семье, например, о.Паисий очень резко отзывался о тех мужчинах, которые ни в монастырь не уходят, ни жениться не хотят: «Вол, не желающий впрягаться  ни в плуг, ни в ярмо, оказывается на скотобойне». То есть, как я понимаю, семейная христианская жизнь и монашеская христианская жизнь — это два пути, ведущие человека к Богу. И они АБСОЛЮТНО РАВНЫ. Ошибкой будет считать, что один из них легче, а другой тяжелее, что монашество выше супружества или  наоборот. У каждого свой путь от Бога.  Но только не надо гоняться за утешениями и мечтать, что «вот была бы я замужем,  я бы…» ,  «жила бы я в монастыре, вот тогда…» Ты везде останешься собой. И везде христианская жизнь будет состоять для тебя в том, что с  тебя, как с той рыбы из все того же отца Паисия, снимут кожу, выпотрошат и изжарят: «И рыба кажется прекрасной, когда она живая плавает в море и даже когда она живая лежит на базаре — в чешуе и невыпотрошенная. Но в употребление она годится, только когда очистится — станет с виду безобразной и потом испечется. Так и человек: когда он сбросит с себя все мирское, то при кажущейся внешней потере жизни, мирской живости — чешуи, он выскребает из себя все ненужное, “пропекается” и тогда уже становится годным к употреблению».

 Когда-то Вы говорили мне: «Радость не в монастыре и не в замужестве, радость  во Христе». У меня хорошая, замечательная семья. Я рада совершенно всему, что есть в моей жизни, и ничего не хотела бы изменить, кроме самой себя, но именно в семье я полностью осознала правоту Ваших слов: радость только во Христе. И мне кажется, это не умаляет семью, это только возвеличивает Христа. Но как-то очень хочется, чтобы незамужние сестры перестали смотреть на тебя как на счастливчика, думая, что жизнь в семье состоит из сплошных утешений, которых они, бедные, лишены. Утешение только Одно, и если ты теряешь Его в своей жизни, то и все остальное становится для тебя пресным. И в этом смысле семья даже опаснее монашества, как мне кажется, или по крайней мере, ответственней, потому что ошибка одного может сломать жизнь всем. И надо, наверное, помнить об этом не только семейным, но и тем, кто мечтает о семье.

Простите.»